...Из истории Банка России

Отрывок из книги А.П.Ефимкина и С.Ф.Спицына "Главный банк Нижнего Новгорода: Страницы истории (1820-2000), том II. Книга подготовлена Главным управлением Банка России по Нижегородской области. Во втором томе издания освещены важные этапы деятельности Государственного банка Союза ССР в г. Горьком и в Горьковской области. В центре повествования горьковские госбанковцы и их судьбы.

Во время Великой Отечественной войны сотрудники оставшихся в тылу государственных учреждений, организаций и предприятий работали не считаясь со временем. В таком же режиме все госструктуры продолжали функционировать и после Победы.

Дольше всех задерживались на работе их руководители: товарищ Сталин мог позвонить из Москвы в любое время суток. Верховный главнокомандующий приезжал в Кремль поздно, заканчивал свой рабочий день далеко за полночь. Под его стиль вынужденно подстраивались наркомы, директора предприятий, местные партийные, советские и хозяйственные руководители. Это очень изматывало людей. Но в тех условиях изменить что-либо было невозможно.

Вскоре после смерти И.В. Сталина Совет министров СССР под председательством Г.М. Маленкова принял исключительно важное постановление "Об упорядочении рабочего дня" руководителям всех уровней запрещалось то, что совсем недавно было нормой. Поэтому они перестали ночевать на диванах в своих служебных кабинетах. С облегчением вздохнули и сотрудники аппаратов. Однако в учреждениях системы Государственного банка СССР многое оставалось по-прежнему. "Пересидки" продолжали носить хронический характер. Они стали обыденным явлением, своего рода "нормой". Тем самым грубо нарушалось советское трудовое законодательство.

26 ноября 1953 года президиум Горьковского областного совета профсоюзов принял соответствующее постановление на этот счет. 4 декабря управляющий Горьковской областной конторой Госбанка СССР С.М. Пластинин созвал совещание руководящего аппарата вверенного ему учреждения для обсуждения главного вопроса выполнения Постановления Правительства "О режиме рабочего дня". В своем докладе Садофий Миронович сказал:

"Уже 3 месяца как мы работаем по новому режиму. Необходимо подвести итоги выполнения этого Постановления... Проверка, проведенная облсоветом профсоюзов, вскрыла недостатки и в нашем учреждении.

Следует отметить, что у нас со стороны канцелярии до сих пор надлежащим образом не организован контроль за приходом и уходом с работы. Ровно 6 часов, а работники с нижних этажей уже уходят домой. АХО и канцелярии надо упорядочить дело с часами. Правильное замечание в отношении звонка: провести звонок в нижние этажи.

Даже руководители допускают факты опоздания на работу... Надо, чтобы рабочий день начинался аккуратно и заканчивался аккуратно. Не раньше и не позднее. Конечно, не без исключений...

Надо понять, что дело не в том, чтобы не допускать "пересидок" в работе, а дело в том, чтобы поднять культуру в работе советских учреждений по всем показателям работы"¹.

Условия труда большинства сотрудников ведомства Государственного банка СССР практически не улучшались: давала о себе знать специфика профессии. Особенно тяжело приходилось работникам районных отделений Госбанка СССР.

На совещании в Горьковской областной конторе Госбанка СССР 12 октября 1954 года управляющий Павловским отделением Н.П. Беляров обрисовал коллегам режим своего рабочего дня. Николаю Павловичу приходилось лично проверять каждую регулировку ссудных, спецссудных, онкольных счетов, результаты зачетов через бюро взаимных расчетов:

"Я должен все это пересмотреть, все это проверить, а раз [требуется] просмотреть, то надо просмотреть со всем знанием дела, я должен видеть ошибки кредитных работников или указывать на них. Большая работа.

Принимаю до 50 человек ежедневно клиентов, если по одной минуте уделить, и то потребуется 50 минут, а с некоторыми клиентами приходится разговаривать по 10-15 минут. По некоторым вопросам, я назову [лишь] такой вопрос, как акцепт чеков, Правление Госбанка освободило нас от визы чеков по удержаниям из зарплаты, но остальные вопросы акцепта остаются, также надо визировать документы по выставлению аккредитивов свыше 45 дней и их пролонгации. Через управляющего проходит масса вопросов, которые не решаются старшим кредитным инспектором и главным бухгалтером.

С открытием кассы и до конца операционного дня встать со стула просто невозможно... Кроме этого, мы должны проверять, как идет бюджетное финансирование МТС, визировать документы. Вот круг работы, которой занимается управляющий. У нас есть общественные поручения, которые мы как руководители государственных учреждений должны выполнять.

Мне кажется, что Правление Госбанка должно пересмотреть круг обязанностей управляющих отделениями. Иногда просто чувствуешь, что превращаешься прямо-таки в технического работника.

Может быть, нас считают и маленькими руководителями государственных учреждений. Правлению Госбанка пора подумать и над этим вопросом, как разгрузить от исполнения технической работы управляющих отделениями Госбанка"².

После выхода постановления "Об упорядочении рабочего дня" прошло уже больше года. За это время, как заметил руководитель павловских госбанковцев, не изменилось ничего:

"Как были "пересидки" в учреждениях Госбанка, особенно в учетно-оперативной работе, так они и остаются спутниками нашей работы и на сегодняшний день... У нас работники по 10 часов работают. А в некоторых учреждениях смотрят на часы, как бы скорее шло время... Я не знаю случая, чтобы представители Правления Госбанка, приезжая в нашу Горьковскую область, проанализировали [ситуацию] хотя бы в одном отделении Госбанка. На эту тему приходится говорить с работниками конторы с управляющим, с заместителями, что же слышишь от них: "Надо учить работников, надо воспитывать аппарат". Чего учить работников, когда они работают в Госбанке уже по 20 лет, ведь они превратились от непосильной нагрузки в автоматы. Нас, управляющих отделениями Госбанка, за факты систематического нарушения режима рабочего дня в отделениях вызывают в местные директивные органы, органы прокуратуры, склоняют на сессиях депутаты райгорсоветов и т.д. Требуют немедленного изжития нарушений режима рабочего дня"³.

А управляющий Тоншаевским отделением Госбанка СССР Н.Д. Решетов на одном из ранее проведенных совещаний в конторе сказал:

"Наше счастье заключается в том, что наш аппарат местный, тоншаевский. У них есть свои домишки, и они пришли все со школьной скамьи. Текучести нет никакой. У них с поступлением на работу создалось личное мнение, что здесь обязательно надо работать 12-15 часов. Если бы эти люди не выросли в отделении Госбанка, конечно, они при таких условиях работать бы не стали. Для нас всех существуют советские законы о труде, которые должны выполняться. За их выполнением обязаны смотреть профсоюзные работники.

Я работаю 6 лет после армии, кроме уплаты членских взносов ничего не видел. Профсоюзу нужно заниматься условиями работы и добиваться их улучшения. В каких условиях работают люди, никто не интересуется, за исключением прокурора, который писал мне, что если не ликвидируешь "пересидки" посажу"⁴.

Госбанковцы тогда работали непосредственно с клиентами по пять часов ежедневно. После этого времени на обработку документов у них практически уже не оставалось. Вот и возникали "пересидки". Обслуживание клиентуры - дело святое. И все же, утверждал на том совещании управляющий Городецким отделением Госбанка СССР В.И. Курицын, необходимо переходить на четырехчасовую работу с клиентурой без ущерба для ее обслуживания: это даст возможность нормально работать, наши работники будут иметь лишний час на обработку документов. На опыте я убедился, что клиенты проводят в основном все операции за 4 часа, а в остальной час идут недисциплинированные клиенты с просьбой, чтобы провели их документы, или сельские клиенты, которых можно обслуживать в положенное время, т.к. они прежде по городу походят, а потом идут в банк для совершения операций, их можно и нужно дисциплинировать"⁵.

Поднятые на совещании вопросы стояли перед госбанковцами исключительно остро: так было тогда повсюду.

"Мы ведем очень серьезную борьбу с переработкой, с этим укоренившимся злом в системе Госбанка", рассказал управляющий Семеновским отделением М.Г. Малкжов. "Но Правление Госбанка вопреки Постановлению Совета Министров дает указания, чтобы мы работали сверхурочно, и, в частности, это получается ежемесячно или на конец месяца или квартала. Обязательно [спускает] задания, чтобы выручку последнего дня в этот же день зачислять и провести по балансу.

В результате аппарат работает до поздней ночи, и утром следующего дня мы не можем по-настоящему обслужить клиентуру. Непонятно, для чего проводится такое подтягивание различных расчетов. Мне кажется, надо признаться, что если не выполнен кассовый план в целом по области, по Советскому Союзу, то следует этот результат и оставить, не приукрашивая его"⁶.

В Москве на Неглинной, 12 придерживались явно другого мнения...

Вынести на своих плечах огромные перегрузки были в состоянии только подлинные госбанковцы-профессионалы.  "На практике моей работы в течение примерно уже 20 лет, с гордостью за собственные кадры сказал Курицын, ни одного работника, пришедшего к нам из другой системы, я не мог удержать больше 1-2 года, обязательно человек уходит. Почему? Потому что он не приспособлен к нашей системе. Если он 5-10 лет работал в другой системе и пришел в нашу систему, он не может приучить себя к тому, что над нами всегда стоит клиент, контролирует нашу работу, не говоря уже о бухгалтерских работниках, их приходится исключительно готовить самим из учеников. Только эти кадры являются устойчивыми и могут работать по-настоящему, по-банковски, т.е. они действительно превращаются в автоматы"⁷.

Со своим городецким коллегой полностью солидаризировался управляющий Сормовским отделением Госбанка СССР, многоопытный ветеран Ф.А. Рубцов:

"...Мы едем только на старых кадрах. У нас кадры идут из учеников. Новые кадры с предприятий или с учреждений, которые приходят к нам, проработают месяц и уходят. Они не закалены в нашей работе.

У нас дисциплина есть: баланс не закончен, нужно его заканчивать, никаких разговоров! А в этих учреждениях так не привыкли: там 8 часов проработают и больше не работают. В нашей системе они не остаются. Аппарат растет исключительно из учеников, они привыкли у нас, и они работают, они с полной сознательностью работают"⁸.

Какие-то отделения Госбанка СССР работали лучше, какие-то хуже. Но трудности были повсеместными. Государство о своих "безотказных рабочих лошадках" заботилось очень мало.

До войны в ведомстве Государственного банка Союза ССР существовал трехпроцентный (от фонда заработной платы) фонд премирования. Из него управляющий учреждением имел право поощрять отличившихся работников своей конторы или отделения.

Война уже девять лет как закончилась, но про тот фонд в Москве забыли, поощрения носили сугубо моральный характер. Средством же борьбы со "рвачеством" было воспитание подчиненных. В нем упор делался на ответственный характер профессии госбанковца, большое доверие, оказанное ему партией и правительством.

Ковернинское отделение из-за его отдаленности горьковские госбанковцы называли "Сахалином", добираться до него было так же долго и тяжело, как и до одноименного острова. На одном из совещаний "сахалинский" управляющий В.Я. Завьялов заметил о социалистическом соревновании в ведомстве:

"У нас есть неплохие люди, но здесь, по-моему, Правление Госбанка и ЦК союза неправильно подходят к соревнованию. Ведь в соревновании как бывает: работаешь хорошо - получишь больше. А мы что? Ну, приказ ему дашь, на Доску почета поместишь, а он говорит: "Вы бы мне рубликов 100 дали, это было бы другое дело".

Вот когда бригады отличного качества премировали, они начинают шевелиться. Правда, я веду воспитательную работу, но материальная сторона их заинтересовывает тоже. Надо, по-моему, в распоряжение управляющего давать известную сумму, рублей 100 на квартал, работа была бы гораздо эффективнее и лучше"⁹.

Ветераны добрым словом вспоминали бывшего председателя Правления Государственного банка Союза ССР Н.А. Булганина:

Николай Александрович... экономические вопросы не оставлял в стороне¹⁰.

И прежде госбанковцы жили скромно, перебивались от получки до получки. Теперь же они влачили нищенское существование. Взять заработную плату сотрудников Госбанка и зарплату работников тех предприятий, которые находятся на территории района, говорил управляющий Заветлужским отделением Госбанка А.У. Рябинин, то тут резкое несоответствие. У нас главный бухгалтер получает 645 рублей, а в райпотребсоюзе, МТС, в леспромхозе тут получают по 1000-1100 рублей. Что, они больше работают? Ничего подобного. Если взять руководителя кредитной группы, он получает 615 рублей, а финансист небольшого ОРС получает 800 рублей, а в лесной организации получают 900-1000 рублей. Вот такое несоответствие в части заработной платы. Я рошу передать председателю Правления Госбанка тов. Попову, чтобы он это учел и несправедливость, которая имеется, была бы ликвидирована"¹¹.

Пропаганда твердила про неустанную заботу партии и правительства о благе советских тружеников. Судя по всему, госбанковцы к их числу не относились. Задачи приходилось решать все более сложные и ответственные. Родина же в лучшем случае награждала орденами и медалями.

"Я не знаю, почему финансовые кадры находятся как-то в загоне, излила боль своей души управляющая Воротынским отделением Госбанка СССР И.А. Капитановская. Мы живем в районе, живут с нами рядом молодые специалисты: учителя, работники сельского хозяйства, врачи. Им платят квартирные, они получают топливо, освещение. А финансовым работникам никаких льгот не предоставляется. Неужели у нас работы меньше или ответственности меньше, чем у специалистов другой отрасли? Почему Правление банка об этом не позаботится? Надо несколько заботиться о материальных условиях финансовых работников.

В последнее время никто не занимается вопросом улучшения материального положения финансовых работников... И совершенно правильно замечание в адрес нашего обкома союза. В потребкооперации бесплатных путевок сколько угодно, в лесных организациях тоже. В банковской системе ничего подобного, умирай человек - путевку не получишь. У нас заместитель главного бухгалтера туберкулезник, она года три добивалась путевки и еле-еле добилась в этом году"¹².

Сама Ида Абрамовна, с отличием окончившая Казанский финансово-экономический институт, пять лет скиталась по частным квартирам, даже таким специалистам предоставить собственное жилье контора не могла. Государство делало упор на "моральный фактор".

Жить в нищете и трущобах советским госбанковцам было не привыкать. Зато усиленно насаждались политическая учеба и марксистско-ленинская теория, велась непрерывная борьба с "религиозными предрассудками".

В большинстве советских министерств и ведомств имелись свои санатории и дома отдыха. В системе же Государственного банка СССР таковых по-прежнему не было. На конференции обкома профсоюза финансово-банковских работников Горьковской области в начале 1954 года делегаты дали наказ избранным на Всесоюзный съезд профсоюзов: поставить перед ЦК союза и ВЦСПС вопрос об увеличении количества выделяемых госбанковцам и финансистам путевок в санатории, дома отдыха, на курорт.

Министр финансов СССР А.Г. Зверев пообещал помочь, но лишь начиная с 1955 года. А пока действовали прежние скудные нормы: по две путевки на каждых 200 членов профсоюза. Как выразилась председатель Горьковского обкома профсоюза финансово-банковских работников Н.И. Сухорукова, "тут хоть о трех головах будь, все равно не разделишь"¹³...

От несгибаемых госбанковцев партия и правительство только требовали, взамен не давая им практически ничего. И все же они работали. На пределе человеческих сил и возможностей.

В некоторых районных отделениях уже после войны люди из-за "пересидки" доходили до обморочного состояния, по три-четыре года работали без отпусков¹⁴. Слепли от корпения над казенными бумагами. Профессия их была "вредной". Правда, за ту "вредность" госбанковцам не полагалось ничего. Особенно трудно приходилось в районах. О том времени вспоминает Кира Фрицевна Звирбуль:

"...Условия и порядок учета в сельской местности в отделениях Госбанка резко отличались от городского отделения. Весь бухучет производился от руки, на завершение работы зачастую уходило 8-10 часов, так как редкий день баланс сходился вовремя, поэтому с работы уходили вместо 5 часов вечера в 8-9 часов.

Помню случай, когда мы искали одну копейку не один день, пока операционист колхозной группы не призналась, что добавила копейку при сверке оборотов 101-го счета за день. Для того, чтобы найти эту копейку, надо было пересчитать 77 колхозных оборотов, а в этот день были перечисления Заготзерна по тетради в несколько листов, и все копейки. Словом, нашли, но сколько нервов... Надо сказать, что работа в сельском отделении не ограничивает знания операционистов: им приходится сталкиваться и с бюджетными операциями, и с расчетными, с промышленными, с сельхозбанковскими, комбанковскими счетами, с инкассовыми и другими, чего в городе нет"¹⁵.

Искать до самой ночи, а то и до утра, в несходящемся балансе копейку могли только госбанковцы без заключения операционного дня в полном ажуре уходить домой было нельзя. И не зарплата нищенская их держала на работе, иначе они себя просто не мыслили.

"Сам я не имею никакого специального образования, хотя работаю в системе Госбанка 25 лет, поведал собравшимся коллегам управляющий Богородским отделением Госбанка СССР М.Д. Шеянов. 11 лет я работал главным бухгалтером и 14 лет работаю управляющим. Раньше я с работой справлялся неплохо. Когда меня из Чернухи посылали в Богородск, то в приказе Правления, не знаю, серьезно или в шутку, посчитали: "Перевести в отделение с большим масштабом работы как выросшего работника".

Вот меня перевели в Богородск, дали нагрузку в 3-4 раза больше, а зарплату снизили на 65 рублей.

Я, конечно, банковский патриот, мне обещали похлопотать насчет персональной ставки, но прошел месяц, меня начали бить, и о персональном окладе разговаривать уже нечего было, ладно, что платят. Я вырос в банке, люблю банк и работал там, когда на зарплату можно было купить только 3 мешка картошки"¹⁶...

Полвека тому назад отделения Государственного банка Союза ССР, крупнейшего тогда банка во всем мире, зачастую ютились в самых настоящих хибарах-развалинах. "Государственный контролер", на которого было возложено решение целого ряда важнейших задач народнохозяйственного значения, обслуживал клиентов нередко в аварийных помещениях.

Еще в начале 50-х годов дзержинские госбанковцы приглашали к себе в отделение самого министра финансов СССР Зверева  посмотреть, в каком состоянии находится помещение. Арсений Григорьевич за большой занятостью от этого визита отказался. Заместитель председателя Правления Государственного банка Союза ССР М.Н. Свешников приглашался тоже¹⁷. Но и после посещения Мефодием Наумовичем Дзержинского отделения Госбанка СССР ничего не изменилось.

22 октября 1956 года на совещании с управляющими и другими ответственными работниками отделений Госбанка СССР в Горьковской области слушался вопрос о состоянии работы в учреждениях Государственного банка Союза ССР по выполнению Постановления союзного Совета министров и ЦК КПСС 1789.

В прениях по докладу управляющего областной конторой С.М. Пластинина выступила энергичная управляющая Дзержинским отделением Госбанка СССР В.Ф. Терехина:

"...Мне некоторые говорят: "Вы похудели, т. Терехина, и постарели. А почему? Я не сплю по ночам потому, что у нас настолько плохая крыша, что нельзя под ней оставаться. Крышу надо обновлять. Но контора не разрешает этого. Мы приглашали специалиста, но мне говорят, что надо новую крышу. Сотрудники сидят, а над ними каплет. 11 лет идет разговор о реконструкции здания, и не известно, когда к ней приступят"¹⁸.

Состояние помещений, в которых работали госбанковцы, порою представляло угрозу для их жизней. К тому же новые кадры руководителей госбанковскими отделениями мириться с привычной "затрапезностью" помещений своих казенных учреждений в условиях хрущевской "оттепели" уже не хотели.

Появившиеся профессионализм и чувство гордости вызывали стыд за допотопные условия своего труда. В середине 50-х годов списывать все на войну и послевоенные трудности было нельзя.

"Знаете, т. Пластинин, обратился к Садофию Мироновичу на совещании в конторе 22 октября 1956 года управляющий недавно организованного в Горьком Ворошиловского отделения Госбанка СССР В.В. Попов, как приятно, когда сюда войдешь, в контору, чистота, дорожки, все покрашено.

Желательно, чтобы в отделениях банка было то же самое, ведь к нам приходят директора заводов, чтобы они чувствовали, что они вошли в отделение банка, а то стоят сломанный диван и два стула?¹⁹.

Зато в Ворошиловском отделении Госбанка СССР, как вспоминает работавшая тогда в нем И.Е. Недокукина, красовался большой, чуть ли не во всю стену, портрет К.Е. Ворошилова в маршальском мундире, председатель Президиума Верховного Совета СССР строго взирал на нехитрую казенную мебель...

Специально создавать госбанковцам совершенно непригодные для работы условия никто из районных властей, разумеется, не желал. Между тем существовала строгая иерархия: если райком партии и райисполком новых зданий пока сами не имели, то уж какому-то отделению Госбанка СССР негоже даже помышлять о таковом для себя.

Вопрос был политическим. Впрочем, и деньги на строительство специальных помещений для своих местных учреждений Правление Государственного банка Союза ССР выделяло тогда очень скупо.

На том же совещании о своих бедах поведал коллегам управляющий Кстовским отделением Госбанка СССР А.А. Борисов:

"Многим работникам конторы известно, в каком помещении аппарат Кстовского отделения раньше работал. Мы добились, что в этом году мы перешли в новое помещение. Правда, досталось мне за это как управляющему изрядно, я писал жалобы в обком КПСС, Пластинину и на Пластинина и дописался на свою шею.

Контора ничем не помогла... Ревизии в отделении не было 2 года, потому что некуда было приехать ревизорам. 4 кассира работали за двумя столами. Инспектор Сельхозбанка был без места. Стоя печатали на машинке. Между тем главного бухгалтера в отделении не было месяцев пять"^20.

Жилищные условия большинства оставались ужасными. В районах выручали частные дома. В самом же областном центре и промышленных городах области госбанковцы оказались как бы "ничейными". На совещании 22 октября 1956 года старший кредитный инспектор Автозаводского отделения Госбанка СССР А.Г. Шимаров сказал:

"Райисполком отказался от нас, автозавод имени Молотова говорит, что к нам он никакого отношения не имеет. Работники имеют плохие жилые помещения. Мы миллионы и миллиарды рублей даем накоплений, а квартир нет"²¹.

В решении острейшей проблемы на том же совещании даже неуемная Терехина вынуждена была констатировать свое бессилие:

"У нас больной вопрос об обеспечении кадров жильем. Коллектив молодой, до 1945 г. так резко вопрос не ставился, как он стоит сейчас. К нам пришли раньше работать после 7-летки. Сейчас обзавелись семьей, и они предъявляют законные требования, чтобы их обеспечили жильем. По вопросу жилья в местные директивные органы не обращайся. Исполком ничем не располагает. Контора ничем не располагает, к заводу не обращайся"²².

Об этом же говорили и другие управляющие отделениями. Но принимавший в совещании участие заместитель председателя Правления Госбанка СССР В.А. Воробьев хоть чем-либо утешить или обнадежить горьковчан не смог...

²Территориальный архив Главного управления Банка России по Нижегородской области. Подлинные стенограммы областного совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 12-15 октября 1954 г. Л.86, 87.

³Там же. Л. 88, 89.

⁴Там же. Стенограмма совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 18 апреля 1951г. Л.44.

⁵Там же. Подлинные стенограммы областного совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 12-15 октября 1954г. Л.95, 96.

⁶Подлинные стенограммы областного совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 12-15 октября 1954 г. Л.109.

⁷Там же. Л.92.

⁸Там же. Стенограмма совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 18 апреля 1951 г. Л.115.

⁹Там же. Л. 20, 21.

¹⁰Там же. Подлинные стенограммы областного совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 12-15 октября 1954 г. Л.172.

¹¹Там же. Л. 171, 172.

¹²Там же. Л. 181, 182.

¹³Там же. Л. 206.

¹⁴Там же. Стенограмма совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 18 апреля 1951 г. Л.87.

¹⁵Музей банковской истории ГУ ЦБ РФ по Нижегородской области. Фонды. Воспоминания Киры Фрицевны Звирбуль. Л.1, 2.

¹⁶Территориальный архив ГУ ЦБ РФ по Нижегородской области. Подлинные стенограммы областного совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 12-15 октября 1954 г. Л.148, 151.

¹⁷Там же. Стенограмма совещания управляющих отделениями Госбанка СССР в Горьковской области 18 апреля 1951 г. Л.65.

¹⁸ЦАНО. Ф.975. Оп.1. Д. 715. Л.83.

¹⁹Там же. Л.63.

²⁰ЦАНО. Ф.975. Оп.1. Д.715. Л.80.

²¹Там же. Л.70.

²²Там же. Л.83.

Материал подготовлен ГУ Банка России по Нижегородской области