Стандарты ПОД/ФТ против коррупционеровРезультаты социологического опроса на сайте bankir.ru по состоянию на 13 марта 2014 г. показали, что 32,57% опрошенных считают, что одним из основных механизмов решения экономических проблем России является борьба с коррупцией. Учитывая контингент читателей сайта, можно предположить, что большинство россиян (более 2/3), занятых в финансовой сфере, не склонны уповать на чудесное исцеление экономики за счет победы над коррупционерами. Откуда такой скепсис?

Ответить не трудно. Практик, занятый в банковской сфере, прекрасно осознает, какие препятствия стоят на пути противодействия коррупции в рамках ПОД/ФТ. Дело в том, что ключевым моментом банковской политики по борьбе с отмыванием денег является установление личности клиентов, несущих более высокий риск отмывания денег. В случае с коррупцией речь идет о так называемых политически значимых лицах (ПЗЛ), как они обозначены в Рекомендациях ФАТФ от 2012 г. (Politically Exposed Persons, PEPs). В переводе МУМЦФМ данный термин звучит как публичные должностные лица (ПДЛ).

Несмотря на бурную деятельность разработчиков международных стандартов по ПОД/ФТ, ведущие мировые эксперты, например Теодор Гринберг, характеризуют итоги практической реализации международной стандартизации политически значимых лиц как фиаско.

Более 80% государств, где приняты международные стандарты ПОД/ФТ (т.е. 104 из 124 юрисдикций), так или иначе не соблюдают рекомендации ФАТФ. Причем страны - члены ФАТФ являются наиболее "злостными" нарушителями. Одной из главных причин такого поведения является то, что до сих пор мировое сообщество не договорилось об определении ключевых понятий, включая определение политически значимого лица.

Если нет четких признаков клиента, несущего высокий риск отмывания доходов, то участие банка в борьбе с коррупционерами ? просто умиляющая политиканов фикция, которая создает лишние нагрузки на СВК.

Каноническое толкование термина Politically Exposed Persons таково: это лица, которым доверены или были доверены значительные политические функции, например, главы государств или правительств, видные политики, старшие правительственные, судебные или военные сотрудники, старшие руководители государственных корпораций, видные деятели политических партий.

В целом в среде разработчиков стандартов имеется тенденция считать ПЗЛ исключительно глав государств и правительств. Западные банки первыми возражают против этого и в настоящий момент нарушают как мировые стандарты, так и национальное законодательство при осуществлении ПОД/ФТ, а именно - признают ПЗЛ довольно широкую группу лиц, не зацикливаясь на первых персонах страны.

Кто прав - банки-нарушители (а таких банков на Западе пока большинство) или же разработчики стандартов? Есть подозрение, что практики, как это часто бывает, видят ситуацию гораздо лучше теоретиков, хоть и не умеют, в отличие от теоретиков, доказать свою правоту тяжеловесными формулировками. Совсем как ученая собака, которая все знает, но сказать ничего не может.

Совершенно очевидно, что коррупционеры "внизу" численно преобладают над коррупционерами "вверху", так что с ними банк имеет дело чаще, чем с президентами и королями, поэтому кредитные организации нуждаются в широком определении ПЗЛ.

Зато во время путчей и переворотов, как показали недавние события в ряде государств Востока и ближнего зарубежья, за счет подобных стандартов очень удобно отслеживать и замораживать активы неугодного свергнутого лидера. Получается, что стандартизация ПОД/ФТ эволюционирует в направлении поддержки путчистов всех мастей. Тогда как собственно борьба с коррупцией остается без надлежащего внимания.

Далее необходимо отметить, что стандарты ПОД/ФТ не учитывают хорошо известные криминалистам стратегии легализации доходов, расписанные в любом вузовском пособии. В частности, коронным трюком по сокрытию факта владения незаконно нажитым имуществом является привлечение к распоряжению такими активами членов семьи и лиц из ближайшего окружения.

Мировым сообществом не предложено четких и единых критериев, чтобы определить состав членов семьи и лиц из ближайшего окружения банковского клиента, несущего высокий риск легализации, а также не предложено комплекса действий в отношении таких лиц. Знаменитые 40+9 Рекомендаций ФАТФ попросту не стали поднимать этот вопрос. Местные комитеты принимают разные решения.

Проблема усугубляется также тем, что даже наличие единых требований не устраняет национальных норм, но должно лишь логически дополнять и упорядочивать их. Местные стандарты в данном случае доминируют, потому что в разных культурах степень родства и дружеских связей неодинаковы, и эту разницу банки обязаны принимать в расчет.

В Западной Европе и Северной Америке среди белой расы господствует индивидуализм, отчего близкое окружение банковского клиента заведомо ограничено.

Однако многочисленны культуры, в которых человек поддерживает тесные связи даже с очень дальними родственниками. В таких культурах обычны явления землячества, непотизма (кумовства) и других сложных форм межличностного общения, создающих в бизнесе питательную среду для коррупции.

Политик - всегда политик. Такой принцип исповедуют разработчики стандартов, отчего не накладывают и не рекомендуют никаких ограничений по времени, в течение которого ПЗЛ сохраняет свой статус. Предполагается, что ПЗЛ остается таковым (а значит, и потенциальным коррупционером?) спустя годы после сложения полномочий. В этом присутствует известная логика, поскольку связи и знакомства выбывшего из строя чиновника позволяют ему активно содействовать преступным схемам тех, кто ныне находится у руля той или иной госструктуры.

Упомянутый выше Т. Гринберг критикует временные ограничения, находя их искусственными: "Они могут внушить ложное чувство уверенности, что клиент теперь не характеризуется повышенным риском отмывания денег".

Между тем западные банки предпочитают именно временные ограничения, снимая с клиента статус ПЗЛ спустя несколько лет после его отставки. При этом на величину срока влияет уровень риска, т.е., в переводе с бюрократического на общечеловеческий, влияет ранг чиновника. Лица, близкие к главе государства, считаются ПЗЛ на протяжении десятилетий после ухода в отставку.

Таким образом, портрет коррупционера "во времени и пространстве" пока еще не нарисован, отчего банкам весьма непросто осуществлять конкретные действия в рамках ПОД/ФТ, нацеленные на борьбу с коррупцией. В результате в стране (и мире) нагнетается атмосфера причитаний о продажности всего и вся и неискоренимости сего зла. Естественно, такая атмосфера не способствует конкретной продуктивной работе. Только эффективная и грамотная стандартизация в области ПОД/ФТ способна решить проблему плотного участия кредитных организаций в защите интересов общества и государства от коррупционеров.